Наверх
Shen, 58 - 21 марта 2007 12:39
Все
Отредактировано:21.03.07 18:08
Она – Жанна Эбютерн, он - Амедео Модильяни.
«Она была похожа на птицу, которую легко спугнуть. Женственная, с застенчивой улыбкой. Говорила очень тихо. Никогда ни глотка вина. Смотрела на всех как будто удивленно».
Он жил и работал неистово, «творить как Бог, владеть, как король, работать как невольник» говорил он, заполняя свои тетради бесчисленными рисунками.Он писал только портреты и обнаженную натуру. "Человек - вот что меня интересует. Человеческое лицо - наивысшее создание природы. Для меня это неисчерпаемый источник"...
В последние годы он писал почти одну Жанну. Вытянутые пропорции. Обостренные ломкие черты. В позах — болезненная нервная тонкость. Михаил Герман заметил, что «есть что-то избыточно личное в портретах Жанны Эбютерн, как будто нам дают читать интимное письмо или услышать слова, которые можно прошептать на ухо. Особая душевная распахнутость, черты, которые дозволено видеть лишь одному человеку в особые минуты».
В глубине старого кладбища Пэр-Лашез на почти незаметном надгробии высечена надпись на итальянском: «Амедео Модильяни, художник. Родился в Ливорно 12 июля 1884 года. Умер в Париже 24 января 1920. Смерть настигла его на пороге славы». И чуть ниже: «Жанна Эбютерн. Родилась в Париже 6 апреля 1898. Умерла в Париже 25 января 1920. Верная спутница Амедео Модильяни, не захотевшая пережить разлуку с ним».(С)
В Пушкинском музее открылась выставка "Встреча с Модильяни" … На ней представлены и три портрета Жанны…
Добавить комментарий
Комментарии: 3
http://www.akhmatova.org/proza/modi.htm Воспоминания А.Ахматовой о её встречах с Модильяни...
Как-то раз мы, вероятно, плохо сговорились, и я зайдя за Модильяни, не застала его и решила подождать его несколько минут. У меня в руках была охапка красных роз. Окно над запертыми воротами мастерской было открыто. Я, от нечего делать, стала бросать в мастерскую цветы. Не дождавшись Модильяни, я ушла.
Когда мы встретились, он выразил недоумение, как я могла попасть в запертую комнату, когда ключ был у него. Я объяснила, как было дело. "Не может быть, - они так красиво лежали..."
"По воспоминаниям Ахматовой, Модильяни подарил ей шестнадцать рисунков, из которых уцелел один (опубликован Н. Харджиевым в 1964 г.); остальные погибли в годы революции. В 1993 около десятка рисунков, происходящих из коллекции Поля Александра, были определены как изображения Ахматовой, в том числе два листа, показанные на выставке. В двух других листах из группы «обнаженных», относящихся к более позднему времени, раскрываются иные грани в трактовке темы: уверенно прочерченный и «ломкий» контур фигуры сидящей Ахматовой уступает место плавно круглящимся линиям в рисунке 1914 года и деликатному линейному очерку, построенному на тончайших модуляциях, – в работе 1917 года" (с)
Как-то раз мы, вероятно, плохо сговорились, и я зайдя за Модильяни, не застала его и решила подождать его несколько минут. У меня в руках была охапка красных роз. Окно над запертыми воротами мастерской было открыто. Я, от нечего делать, стала бросать в мастерскую цветы. Не дождавшись Модильяни, я ушла.
Когда мы встретились, он выразил недоумение, как я могла попасть в запертую комнату, когда ключ был у него. Я объяснила, как было дело. "Не может быть, - они так красиво лежали..."
"По воспоминаниям Ахматовой, Модильяни подарил ей шестнадцать рисунков, из которых уцелел один (опубликован Н. Харджиевым в 1964 г.); остальные погибли в годы революции. В 1993 около десятка рисунков, происходящих из коллекции Поля Александра, были определены как изображения Ахматовой, в том числе два листа, показанные на выставке. В двух других листах из группы «обнаженных», относящихся к более позднему времени, раскрываются иные грани в трактовке темы: уверенно прочерченный и «ломкий» контур фигуры сидящей Ахматовой уступает место плавно круглящимся линиям в рисунке 1914 года и деликатному линейному очерку, построенному на тончайших модуляциях, – в работе 1917 года" (с)
