Леди Стерва, 50 - 6 ноября 2011 16:57

Зимняя сказка, пахнущая миндалем
Зима безраздельно царствовала в городе. Все свои бриллианты она, словно хвастаясь, показывала разом, и город сверкал как сокровищница, белыми жемчугами. Вечерами горели праздничные огни горстями самоцветов, а крыши были укрыты серыми ворчливыми мехами, и когда они гуляли по шпилям, с них осыпались резные болтливые снежинки. Зима любила роскошь, и дарила все свои подарки с королевским размахом, ведь городок был южный и свое время жизни, ей часто приходилось уступать своей младшей сестре с фиалковыми глазами.


Город любил зиму, старался дольше сохранить память о ней, и бережно держал в тени маленьких двориков остатки шлейфа ее белой мантии, а еще: только зимой варили самый ароматный кофе и пекли самые вкусные шоколадные булочки.

Но больше всех зиму ждала она. Она всю осень тревожно вглядывалась в подсвеченное желтыми фонарями хмурое небо, ожидая снежных метелей. Именно зимой она бывала, счастлива, словно растворяясь в белом цвете, каждый раз, обещая себе, начать новую жизнь с нового года. И каждый раз, заполняя новыми снегами, незакрытую пустоту своего маленького горячего сердца.


Она была абсолютно одна. Вы скажете, такого не бывает, человек не может быть абсолютно один, да еще в таком дружелюбном городе, и будете правы. Хотя и неправы, тоже окажетесь: все кто окружали ее, жили в ее сердце, но в такой маленькой комнатке, что наверно чувствовали себя там неуютно. Согласитесь, если вас пригласят в гости, но не пустят в большую залу, где растоплен камин и пахнет миндальным пирожным, а оставят на пороге, пусть и чисто убранном, вы же больше никогда не придете, а еще, быть может, и обидитесь, так тоже бывало. И потому, ей хотелось засыпать весь свой дом снегом, чтобы забыть обо всем, но по коридорам сердца, хлопая окнами, гуляли колючие сквозняки, и то что, ключи от самой важной комнаты где-то давно потеряны, знали только она, город и зима.

Но город был мудр и считал, что всему свое время, а вот зима печалилась о своей любимице и плакала ночами, а к утру ее слезы превращались в ледяные хрустальные капли.

- Я помогу тебе, сестрица, - звонко рассмеялась весна, - я, каждый раз вижу, что она мне не рада, а это не правильно. Ведь тебя не бывает без меня, а ей кажется, будто ее обманули. И, потом, как можно не радоваться трогательным крокусам и отважным подснежникам? – она пожала плечами, - Я помогу, обещаю, вот только дождусь марта.


И, обернувшись восточным ветром, она поспешила обратно на другой конец планеты.
- Вот, только дождусь марта, - глухо повторила зима, словно задумавшись, - Погоди….



Девушка брела по городскому саду, как по дворцовой зале, ей хотелось тишины, хотелось раствориться в белом сумраке, чтобы еще раз самой себе признаться в своем огромном и не исцелимом горе, но тишины не было: ей настойчиво мешали.

Нескладный, длинноносый, с неудобными чемоданами и рыжим вихром из под шапки, он, вероятно, был приезжим и никого не знал в городе, он постоянно тормозил ее и спрашивал обо всем что видел. Это расстраивало и сбивало с толку, она нехотя отвечала, словно отмахиваясь.


- Мне сказали, что в вашем городе очень гостеприимные жители, - наконец не выдержал он, - а, такое ощущение, что вы делаете мне большое одолжение. Неужели вам совершенно не интересно, что о вас подумают?
- Я знаю, что вы обо мне подумаете, - ей стало неприятно от своих же слов, - это печально, но это не изменить. Я привыкла.
- Так, - от удивления он присел на скамью, - и что же вы знаете?
- Хм, - она смешно наморщила лоб, - ну, что я очень заносчивая и замкнутая, и, между прочим, очень странно, что вы попросили проводить до гостиницы именно меня.
- А, почему, странно, что именно вас?
- Ну, как же, - она присела рядом. Возникла пауза. Ей никогда не приходилось объяснять кому-либо такие простые вещи, - Я как бы отталкиваю от себя людей, они это чувствуют и не приближаются. Наверно, вы просто мало меня знаете.
- Ничего не понимаю. Я не почувствовал ничего такого, потому что вас не знаю, но, наверняка, не узнаю, так как вы меня оттолкнете?
Она виновато улыбнулась, - Ну, получается так.
- А почему вы меня оттолкнете? Я вам настолько не понравился? Или потому что у меня длинный нос?
Она впервые внимательно посмотрела на него; он весь был покрыт веснушками как маленькими одуванчиками, у него были очень улыбчивые губы и добрые глаза.
- Нет, я совершенно искренне, вам отвечаю: нос у вас в порядке, - она засмеялась.
- Ну, что-то же вам мешает?
Она серьезно задумалась, потом взяла в руку горсть снега, - вот смотрите: это снег, он лежит у меня на ладони и не тает, он не покинет меня, пока я сама его не стряхну, я верю снегу, а вот вода бы утекла. Понимаете?
- Так у вас руки как ледышки, - он растер ее ладонь, и насыпал немного снега: снег растаял и убежал с руки вниз, - если руки холодные, то и снег не тает. А снегу нужно растаять, иначе он не вернется на небо. Снегу положено таять.
Она отдернула руку, - ну, значит, ничего у меня не останется.
- Как это ничего? А, весна, цветущие вишни, зеленая травка, вернувшиеся птицы? А, лето, сочные яблоки и оранжевые вечера? Как можно всего этого себя лишать? Это преступление.
Она поникла.
- Но, ведь все это проходит. Только порадуешься зеленым листья, они желтеют и умирают. Привязываться тяжело.
Он покачал головой: - Привязываться не тяжело, тяжело привязывать.
Потом немного раскидал снег под ногами: там глубоко маленькой запятой зеленела травинка,
- Это крокус, он мерзнет, потом пролезет через снег и расцветет, его, скорее всего, сорвут, порадуются денек, а потом он умрет. Он все это знает, а все равно растет. А вы боитесь к кому-то привязаться, даже не попробовав. Будто вам страшнее, чем ему. Но что вы? Зачем?..
Закрыв руками, лицо она, впервые в жизни

• 
• 
•