Леди Стерва, 50 - 3 ноября 2011 12:55

Куриный Бог


Сказка из моей новой книги «Я ДАРЮ ВАМ КРЫЛЬЯ»
Она была курицей. Хотя, конечно, еще и человеком, и даже женщиной – но все равно курицей. Ее и на работе, в родной бухгалтерии, за глаза называли – «наша Курица». Прозвище ей исключительно подходило: она была очень похожа на эту домашнюю птицу. Обесцвеченные и завитые на бигуди волосы напоминали перья, полноватое тело – куриную тушку, тонкие ноги в туфлях на низком каблуке – куриные лапы, подслеповато моргающие за толстыми стеклами очков глазки тоже очень вписывались в образ курицы. Она и ходила, слегка подпрыгивая и вытягивая голову вперед, как курица. И возраст у нее был… в общем, старая, жилистая курица, неходовой товар.

На работе над ней посмеивались, но добродушно: Курица была вполне безобидной: доброй, отзывчивой, исполнительной и невредной, хотя и немного заполошной, как все курицы. Зато скрупулезно подчищала все «ляпы» молодых и беспечных коллег, знала все нюансы и «подводные камни» законов и инструкций и охотно делилась этой информацией с желающими, всегда была готова прийти на помощь, посочувствовать, дать совет…

С личной жизнью у нее была полная труба. Да и какая личная жизнь в ее годы? Хотя и 10 лет назад, и 20 наблюдалось примерно то же самое. Мужчины в ее жизни не задерживались, выбирали себе голубок, орлиц, лебедушек и даже кукушек, а наша Курица все время оказывалась как-то в сторонке, не у дел. Но она не обижалась: Курица была уверена, что все правильно, и на такую как она позариться мог только какой-нибудь слепоглухонемой тетерев.

Нет, конечно, случалась у нее в жизни и Большая Любовь. Но все время какая-то односторонняя и недолгая. То есть она-то любила по-настоящему, а ею так, пользовались какое-то время, а потом переключались на синичек, овсянок и прочих райских птиц. Так что, можно сказать, наша Курица пару раз уже побывала на разделочной доске, и больше ей туда не хотелось. Поэтому она с головой ушла в работу, и строить совместное гнездышко с кем-нибудь там больше и не помышляла. Ее уютный маленький куриный мирок был безопасным и устоявшимся, и ее это вполне устраивало.

Потрясения начались, когда на работу приняли нового начальника по ТБ и ЧС. То есть по технике безопасности и чрезвычайным ситуациям. Прежнего с почетом проводили на пенсию и очень сожалели, что уходит: он был толстый, добродушный, юморной, часто приходил в отдел попить чайку и не обременял сотрудников премудростями ТБ сверх меры. Ограничивался тем, что назначил ответственных за ТБ по отделам, раздал им документы и давал расписываться в разных инструкциях и приказах.

Зато новый… Он сразу начал наводить порядки и закручивать гайки. Для начала он прошелся по всем помещениям, делая пометки в блокноте, задавал кучу заковыристых вопросов, выявил массу всяких недостатков и несоответствий, и в конце концов объявил, что имеется полный бардак, и он, как должностное лицо, намерен этот бардак искоренить.

Надо сказать, что наша Курица была тем самым ответственным за ТБ и ЧС по своему отделу. В самом деле: опытный сотрудник, работоспособный и ответственный, малых детей не имеется, пользуется уважением в коллективе, кого же еще назначать? Тогда Курица лишь вздохнула и безропотно расписалась в приказе. Но теперь…

Нового начальника быстро окрестили «Филин». Он и правда был похож на филина: кряжистая фигура, пронзительные круглые глаза, насупленные косматые брови и низкий ухающий голос, который теперь то и дело раздавался во всех уголках учреждения.

Начал он с того, что собрал старших по отделам и устроил им устный экзамен. Естественно, все его с треском провалили, и наша Курица тоже. Потому что никто этих инструкций толком не читал и не запоминал, да с них и не требовали.

- Черт знает что! – раздраженно заухал Филин, завершив опрос. – Какие вы, к черту, командиры, если ни фига не знаете? Чему вы младший состав научить можете?

От кадровиков было известно, что Филин в прошлом – военный, боевой офицер, был в горячих точках, а выйдя на пенсию, назначен сюда, к ним. Судя по его лексикону и манере руководства, вверенные ему подразделения он держал в черном теле и спуску не давал.

- Вот вы! – ткнул он пальцем в Курицу. – Сколько минут работает огнетушитель углекислотный, числящийся за вашим отделом?

- Я… Ой! Простите, я забыла, – стушевалась испуганная Курица.

- Забыли или не знали? – сдвинул брови Филин.

- Я сейчас… У меня тут где-то было написано в инструкции, – засуетилась Курица.

- К черту! – гаркнул Филин. – Огонь не будет ждать, пока вы там инструкцию найдете! Сгорите на фиг вместе со своим портфелем!

Курица обмякла и виновато опустила глаза. Пальцы ее дрожали. То, что он говорил, было справедливо. Но ее задело. Да, она была виновата, но зачем же орать?

- Что вы тут моргаете, как курица??? – сердито спросил ее Филин. И тут ее задело, ой, как задело! Курица встала и сняла очки, чтобы не видеть этих насупленных бровей.

- Простите, но я прежде всего женщина! – с достоинством ответила она. – И вы не имеете права мне хамить. Вам здесь не плац, а мы не рекруты! Учитесь этикету.

И Курица, исчерпав весь свой потенциал, на подгибающихся ногах, ничего не видя, двинулась к выходу.

- Фу ты ну ты! – только и успел сказать ей вслед остолбеневший от такой наглости Филин.

Потом Курица плакала у себя в отделе, а сотрудники утешали ее и отпаивали чаем и валерьянкой.

- Нет, ну какой гад этот Филин! – возмущались молодые бухгалтерши. – Женщине – и такое сказать. Вы этого так не оставляйте! Напишите на него заявление!

Но Филин заявился сам, прямо в отдел.

- Я пришел просить у вас прощения, – сухо объявил он. – Я превысил свои полномочия, на что не имел права.

- Я не сержусь, – едва слышно прошептала Ку

• 
• 
•